Александр Овечкин: «Олимпиада значительно главнее Приза Стэнли»
За день до формального открытия Игр-2010 интервью дал лидер хоккейной сборной РФ Александр Овечкин, основная звезда олимпийского чемпионата.
— Вы еще играете матчи НХЛ, а Олимпиада все ближе и ближе. Скоро товарищи по клубу будут конкурентами, конкуренты — приятелями…
— Да, забавные такие чувства. Глядишь на ребят в раздевалке и непроизвольно размышляешь о том, что вскоре станем играть товарищ против приятеля. И станем агрессивно играть. Ударять друг дружку. Странно несколько, да.
— Как вы себя как правило настраиваете перед значительными матчами либо турнирами?
— Да никоим образом — схожу и играю. Это у вратарей есть какие-то ритуалы, однако вратари же значительно различаются от всех других людей. Ну, пожалуй, предпочитаю какую-то отличную музыку перед матчем слушать. Устанавливаю хороший хип-хоп — и настраиваюсь. Однако это все как правило. Вам нравится некая музыка — она вас и заводит. Разминаться, к примеру, с ней радостнее, чем просто так. Вот и все.
— Не накручиваете себя психологически? Даже в настоящее время, перед Олимпиадой?
— Ну, разумеется, чувствуется, что скоро я буду в Ванкувере. Буду представлять собственную страну, вследствие этого, разумеется, идеи про это есть.
— А какие конкретно идеи? Вам так как есть о чем вспомнить — хоть о Турине, хоть о Квебеке…
— Нет, минувшая Олимпиада — это все, прикрыто. Про это я не вспоминаю вообще. И не только лишь потому, что мы безуспешно поиграли. Впрочем там были и отличные матчи. Просто для чего помнить прошлое?
— Чтобы вытянуть какие-то уроки. Дацюк, к примеру, сообщал, что бригада тогда психологически успокоилась после Канады.
— У меня иная точка зрения, однако это хорошо. У любого она собственная. Не хочу помнить.
— Там не только лишь все слабо было. Вы, к примеру, загнали гол Бродеру…
— Да, самый основной гол в моей карьере. Номер 1!
— Выше, чем нереальный гол «Финиксу»? Чем гол с пируэтом «Монреалю»? Чем все ваши хет-трики?
— Разумеется. Он удался весьма значительным, и в то же время я играл за собственную страну.
— А у вас есть оптимальный гол? Тот, о котором в первую очередь грезится?
— Не хочу грезить о совершенном голе. Лучше буду о нем помнить. А оптимальный гол… В пустейшие ворота на заключительной сек. Так легче всего. И гарантированная победа.
— Что для вас главнее — выиграть Олимпиаду либо Приз Стэнли?
— Сейчас у меня имеется шанс выиграть Олимпиаду, означает, на сегодняшний день это важно. А что главнее — без комментариев. Я мастер, и все другие игроки также. Мы все бьемся за победу в любом чемпионате.
— Вам известно, что это такое — одолеть канадцев на канадском снегу. Поделитесь чувствами.
— У канадцев в Канаде. Особенно в конце! Особенно в овертайме! Особенно когда проигрывали весь поединок! Выдернуть такую победу, на зубах… Как вы полагаете? Когда вспоминаю, у меня мурашки по коже идут. Это — блаженство. Это то, чего никогда в жизни не забудешь. То, что пронесу с собой всю жизнь.
— Прекрасно. Теперь представьте все то же самое и добавьте к данному Олимпиаду.
— Тогда можно просто выскочить с 10-го этажа и орать по проезжей части: «Мы победители!» Жизнь прожита не напрасно.
— Вот замечаете. По моему мнению, довольно логично, что Олимпиада для вас главнее.
— Ну, прекрасно. Олимпиада и Приз Стэнли — различные по значительности турниры.
— Поясните.
— Там я играю за сборную. Другими словами представляю всех-всех-всех собственных товарищей, знакомых. Весь народ, всю страну. В Призе Стэнли за меня страдает минимум сто миллионов человек. Я имею в виду тех, кто страдает за клуб, а не за меня лично.
— Каким словом можно было бы представить текущую сборную РФ?
— Бригада. Я имею в виду реальную команду. Без которой никогда в жизни ничего не выиграешь, какой бы звездой ты ни был.
— У любой команды есть некоторое собственное лицо. И скорее всего со ледника оно показывается иначе, чем с трибуны либо по телеприемнику. Вот и хочется, чтобы вы поделились.
— Так так как основной конкурент — это мы сами. В случае если мы станем играть так, как мы намерены, как можем, как должны, то с нами никто ни за что на свете не может совладать.
— Давайте еще повспоминаем Квебек-2008. Там, как канадцы сами становятся, они все ожидали, когда же вы сломаетесь, а вы никоим образом не разрушались. Отчего? Ранее, было, разрушались и в менее трудных картинах.
— Знаете, там вообще поладило очень много различных факторов, которые не позволили нам поломаться. Основным было то, что в середине 2-го времени мы были в верном темпе. Перешли на игру в 3 звена. Это — именно тот ритм, который необходим команде, когда она отыгрывается. Особенно когда перехлестывают чувства. В этих случаях забываешь, что ты устаешь, не отмечаешь счет — стремишься на снег регулярно. И в случае если тренеры тебе предоставляют такую вероятность, пройдя на игру в 3 звена, ты начинаешь догонять конкурента. Просто опережаешь его по ритму. Вот мы и настигли. Это — прежде всего. Затем, нам еще и несло…
— Вы так говорите, будто бы это был такой вот отдельный пример. А корреспондентам и болельщикам тогда представилось, что это свежее лицо сборной РФ. Злобное такое, гневное. Как у Овечкина, когда он на снегу.
— Вполне может быть. Однако условия все равно были за нас. Мы тогда еще и на физическом уровне были лучше способны, чем канадцы. Это было существенно — они сдохли в середине. Это также совпадение факторов, нет? В 1-м времени нам давали дурные снятия, в концовке — нет. Также условия. К слову, убежден, что нам и в Ванкувере через это предстоит пройти. Полагаю, нужно готовиться к тому, что там арбитра нам довольно часто не будут выделять играть в собственный хоккей.
— Полагаете, что арбитра из НХЛ будут «тянуть» собственных?
— Не понимаю по поводу «собственных», однако, видите, арбитра — народ непредвиденный, а финал любого поединка могут решить элементарно. Даже одним свистком. Упразднить гол, к примеру. Удалить там, где нарушения не было. Им никто ничего сообщить не в состоянии, и момент в конечном счете позабудут. А итог останется. Я просто хочу отметить, что арбитраж — большой момент.
— Как вы относитесь к новаторству — 1 арбитр из Европы, 1 — из НХЛ?
— Я не полагаю, что это что-нибудь поменяет. Кто-то будет осуждать по-европейски, кто-то — по-североамерикански, однако арбитра всегда остаются арбитрами.
— Как по поводу Канады?
— А отчего Канада? Почему мне не размышлять о чехах, к примеру?
— РФ — Канада — это почти товарный знак хоккея. Без этого соперничества хоккей как вид спорта был бы совершенно иным.
— Я не отвергаю, что все грезят как раз про это конце. Просто у нас такая картина, что нам грезить вредоносно. Нельзя грезить, нам нужно играть «по моменту». От одного этапа к другому.
— Вполне канадское миропонимание. Здесь, к слову, и Дон Черри не ленится рассуждать, что вы по духу канадец и все его сограждане должны рваться стать такими, как Овечкин.
— Я русский человек. Не очень похож я на канадца.
— Так вы же сами заявляли: я, дескать, игрок вида «бей-беги».
— Это я фигурально заявил, в шуточку. Скорее всего я «бросай-беги»… В случае если основательно, не предпочитаю такие определения. Что, Уэйн Гретцки был «бей-беги»? Либо Марио Лемье? Либо Джером Игинла? Либо Кросби? Какое же это «бей-беги»? Причем здесь Канада? Не станем упрощать.
— К слову, о Кросби. У вас в настоящее время значительно больше передач, чем у него, хоть он по амплуа и диспетчер. Идете в числе лидеров лиги. А в Турине вообще ни единого голевого паса не дали. Что с вами вдруг случилось?
— Да это я просто кидаю, а отскоки достигают.
— И продолжим о Кросби. Ванкувер будет вашим шансом раз и навек все обосновать в данной собственной дуэли.
— Попытаюсь обосновать, в случае если, дай-то господь, в конце сразимся. Однако действительно я больше выиграть хочу, чем что-нибудь обосновать.
— Длинные турниры довольно часто выигрывают вратари. Кого из них более всего боитесь?
— Прежде всего — Бродера. Еще одного канадца — Луонго. Когда он играл на «Западе», у меня с ним были неприятности.
— А из других? Просто в случае если кому и нужно надеяться на вратаря, так это нефаворитам. Как было с Гашеком в 98-м.
— А отчего, к примеру, шведы — не любимцы?.. Ну прекрасно, вот их вратаря и представлю — Лундквиста. Я просто его лучше прочих понимаю и думаю его самым крутым.
— Олимпиада будет проходить в Канаде. Спорт в Канаде — это хоккей. Означает, основная звезда хоккейного чемпионата будет основным человеком на Олимпиаде. Вы к данному способны?
— Я не полагаю про это. Я вообще никогда в жизни не полагаю о звездности.
— Да ну. Куда же вам от этого деться-то в Вашингтоне? Я бы даже заявил, что вам звездность нравится. И аудитории подыграть вы всегда рады.
— Ну как без этого? Без этого никуда. Не исчезать же мне от людей? Однако огромного значения этому давать невозможно. Любого человека кто-то очень любит и кто-то недолюбливает. Вот и я, выходя на снег, понимаю, что в Вашингтоне меня обожают. В определенных прочих городах — нет. Что есть, другими словами.
— Колеблюсь, что вы такой мудрец на снегу. В Баффало вас недолюбливают, и вы не упускаете шанса уязвить там аудиторию.
— Да это всего 1 раз было, когда я рука к уху после нага придвинул. Не понимаю, пожалуй, я внутри ощущения аудитории как-нибудь перерабатываю. Что-нибудь выходит на выходе. Это мы мой организм обсуждаем, да?
— С того времени, как вы стали командиром в прошлом месяце, «Вашингтон» проиграл только 1 поединок. Это о вас многое говорит? В особенности в преддверии Ванкувера.
— Так я же играю так, как обычно. Опять таки, совпадение факторов. В Ванкувере командиром будет Холодов. К тому же вообще, какая разница? У нас же все осознают, что одна ошибка в олимпийском чемпионате может стоить всего. Там подниматься и чего-то рассуждать не надо.
— В американском спорте довольно часто так бывает, что звезда команды перед значительным матчем либо турниром что-нибудь обещает болельщикам. Даже вплоть до победы. Способны пробудить свет на себя и что-нибудь обещать?
— Обеспечиваю болельщикам, что сборная РФ в любом поединке будет драться до конца и играть лишь на победу. И что не станем размышлять о прочих медалях, помимо золотых.